«Гробы с размытого кладби́ща
Плывут по улицам! Народ
Зрит Божий гнев и казни ждёт»
А.С. Пушкин, «Медный всадник».
Наводнение, случившееся осенью 1824 года — самое трагическое в истории Санкт-Петербурга. Взбунтовавшаяся от морского ветра Нева, поднявшись более чем на 4 метра, унесла жизни нескольких сотен человек (их точное число так и не определили), разрушила около 500 домов, погубила около трёх тысяч лошадей, снесла несколько мостов. В память об этом бедствии на улицах Санкт-Петербурга позже было установлено несколько табличек, указывающих наибольшую высоту подъёма воды в день трагедии 7 (19) ноября 1824 года.
Власти столицы пытались помогать попавшему в беду населению Санкт-Петербурга, но в условиях такого разгула стихии мало что могли сделать. Были и примеры личной храбрости. Так, дежурный генерал-адъютант (была такая придворная должность) находился на балконе Зимнего дворца вместе с императором Александром I, наблюдавшим за наводнением. Мимо дворца течение несло деревянный дом, на крыше которого находились люди.
Генерал сбросил мундир, сбежал вниз по лестнице и бросился в ледяную воду, за ним последовал находившийся в карауле мичман. Генералу и мичману удалось спасти всех находившихся на крыше дома. Правда, каким образом они это сделали, неизвестно, подробностей этого героического поступка история не сохранила. Но подвиг, как говорится, налицо. И когда генерал, в мокрой одежде явился к императору, его наградили «по-царски» — табакеркой с портретом самого императора, денежной премией в 50 тысяч рублей и прощением какого-то долга перед казной.
Как ни парадоксально, этот подвиг, описанный в мемуарах декабриста Андрея Розена, совершил человек, чью роль в российской истории и культуре историки однозначно оценивают как негативную. Его имя — Александр Христофорович Бенкендорф, создавший в России жандармский корпус и впоследствии его многолетний начальник, личный цензор Пушкина и его «злой гений», гонитель Герцена и, по мнению литераторов той поры, «душитель свободы». Реакционер, утверждавший, что законы пишут не для начальства, а для подчинённых. И один из самых рьяных преследователей декабристов. Увы, подвиги порой совершают и не самые приятные люди….
Владимир Царан